«Монах и бес»

Новый фильм Николая Досталя вызвал немало восторгов и вопросов

Картина уже с первых секунд просмотра захватывает настолько, что смотришь, не отрываясь от экрана, наслаждаешься игрой актеров, диалогами и монологами, реальностью натурных съемок, когда в мельчайших деталях воссоздаются монастырский быт, костюмы монахов, епископа, царя и его слуг. Фильм режиссера Николая Досталя «Монах и бес» я без всяких натяжек считаю явлением на нашем культурном небосклоне, он вспыхнул яркой звездочкой и долго еще будет объектом восхищения, страстных споров и критики. И критики справедливой.

Дважды я посмотрел его в Интерне- те, а в третий раз мне довелось увидеть фильм уже в Москве, на Международном православном фестивале «Вера и слово», куда пригласили редакцию газеты «Колокол Севера». На просмотре, организованном оргкомитетом, присутствовал и автор картины Николай Николаевич Досталь. Зал на пятьсот мест был полон, и участники фестиваля, а это были священнослужители, представители православных СМИ России, ближнего и дальнего зарубежья, то и дело заглушали голоса актеров громким хохотом и аплодисментами. Искушенные зрители оживленно реагировали на все сюжетные повороты необычного фильма, по достоинству оценивая прекрасную игру актеров и блестяще написанный сценарий.

«ОТПУЩУ, ЕСЛИ СВОЗИШЬ МЕНЯ К ГРОБУ ГОСПОДНЮ В ИЕРУСАЛИМ»

Идея картины, как рассказал режиссер Николай Досталь, родилась после прочтения книги о монахах Нило-Сорской пустыни ХІХ века (в частности воспоминаний о рясофорном монахе Иване Семеновиче Шапошникове) и жития преподобного Иоанна Новгородского. В нем описывается, как святой Иоанн однажды поймал в рукомойнике беса, тот взмолился: «Отпусти». Святой ответил: «Отпущу, если свозишь меня к гробу Господню в Иерусалим». Тот свозил, но потом стал мстить.

Своеобразным ключом к фильму служит притча об уставшем монахе, который приходит в свою келью и видит, что на его кушетке лежит черт. «Надо же, тоже, видимо, устал, бедолага», – подумал монах и лег под кушетку. Как только он лег, бес пулей вылетел из кельи.

«Можно любовью бороться со злом. Не только «добром с кулаками», но и любовью. Когда меня спрашивают, о чем фильм, я отвечаю: «О любви. О любви к миру. К ближнему и дальнему. Как завещал Всевышний, так оно есть». Об этом наше кино. И хотелось бы, чтобы его так и воспринимали», – сказал Николай Досталь.

Большинство съемочных дней (съемки продлились около 2 месяцев) прошли на территории Кирилло-Белозерского музея-заповедника, а также в городе Петра (Иордания) и в Крыму, который на время «стал» Святой Землей.

Начало фильма уже заинтриговывает необычностью сюжета: странник в дымящейся одежде из последних сил стучится в монастырские ворота и, попав внутрь обители, без чувств падает на землю. На вопрос насельника «что с тобой?» – еле слышно, скорее шепотом отвечает: «Горю».

Главный герой Иван, после того как на него вылили ведро воды, приходит в себя и уже совсем другим голосом, нагловато- уверенным, на вопрос игумена, много ли грехов у него, отвечает: «Побольше кузнечика и меньше воловьего носка».

Примечательна сцена в трапезной: монахи степенно едят за общим столом, а вновь прибывший странник безобразно, с причмокиванием, полной ложкой запихивает себе в рот кашу, громко нахваливая ее при этом. Игумен приказывает забрать у него тарелку и спрашивает, откуда он прибыл, тот смиренно, заикаясь, рассказывает свою историю. Настоятель задает Ивану вопрос: «И как же живут люди в Торжке?». И вдруг тот, мгновенно перевоплотившись в иную сущность, развязно, с вызовом и очень образно глаголет о том, какие котлеты подаются в трактире гостям, интересуясь при этом, а доводилось ли игумену пробовать такие яства. После этой сцены окончательно убеждаешься, что странник одержим бесом.

Следующий эпизод с очищением колодца вверг меня в неудержимый смех, я долго не мог успокоиться, видя, как монах, которому поручили данное послушание, заставил работать всю братию. Насельники под руководством Ивана за несколько часов очистили колодец от протухшей воды, вычерпав многие сотни ведер мутной жижи. Игумен, подойдя к источнику и испив из него водицы, сказал, что она вкусна, чем благословил его дальнейшее использование.

Первую половину фильма смотришь на одном дыхании, не пытаясь осмыслить происходящее. Захватывает великолепная игра актеров, мимика лица, пластика тела доведена до совершенства. Внимательно всматриваясь в лица монахов, веришь каждому их движению. Все герои в этой картине смотрятся органично: хромающий Иван, Семенов сын, спотыкающийся ключарь, бегущий в келью за игуменом, нелепый монах с двумя ведрами на коромысле…

Сцены выписаны художником настолько образно и лаконично, а актерская игра всех участников настолько талантлива, что испытываешь давно не переживаемое чувство восторга от просмотра фильма.

Искрометна игра главного героя Ивана в исполнении талантливого кировского актера Тимофея Трибунцева. Его мгновенные перевоплощения из покорного инока в проказливого беса органичны и убедительны. Под стать главным действующим лицам и актеры, задействованные в эпизодах, их роли, словно мазки у художника, выписаны ярко, точно и с большим вкусом.

Профессиональная работа оператора. Несложные, но крайне качественно исполненные спецэффекты оживляют фильм, однако при этом ты не чувствуешь перебора.

Остроумно сочиненные диалоги, когда каждая фраза исполнена глубокого смысла.

При просмотре картины создается твердая уверенность, что перед тобой открывается в образах талантливое полотно, каждая деталь которого надолго запечатлевается в твоей зрительно-эмоциональной памяти. Повторять просмотры можно до бесконечности, и каждый раз находишь какой-то новый нюанс, на который не обратил внимание ранее.

Бесовские выверты в картине представлены очень эффектно, однако не это является «фишкой», главный лейтмотив – как вроде бы глуповатый монах противостоит этим бесовским искушениям, даже под угрозой сгореть в костре он не предаст Господа и не продаст душу дьяволу.

ПРЕОБРАЖЕНИЕ ИЛИ НАВАЖДЕНИЕ

Вторая половина фильма переносит тебя в другую реальность, на Ближний Восток с его стихийными рынками, узенькими улицами, громкими голосами торговцев, особенной атмосферой царства денег и обмана. Здесь Ивану продавцы беззастенчиво пытаются всучить, как они убеждают, святыни – кусок дерева от «того самого креста», на котором был распят Спаситель, гвозди, которыми якобы был прибит Иисус Христос, и терновый венец. Не выдержав такого кощунства, монах начинает переворачивать прилавки жуликов, за что те избивают его до полусмерти.

Необычны взаимоотношения монаха и беса. Если в начале картины видно, что послушник в отчаянии от такого наваждения, то в финале между ними устанавливаются некие даже братские отношения, где уже Иван оберегает своего визави от превратностей судьбы. После совместного посещения Иерусалима, куда бес перенес обоих, радикально меняется их отношение друг к другу. Монах затаскивает беса в храм, где находится Гроб Господень, и там происходит нечто такое, после чего Иван выносит своего спутника из здания в бессознательном состоянии и долго приводит в чувство.

И после посещения Гроба Господня бес становится другим существом, уже не богохульником и одним из тех, чье имя «легион», а неким мирянином, растерянным и забитым.

Финал сего произведения вообще необычен и спорен в трактовке: монах умирает после побоев плетью, а бес приходит в тот монастырь, где началось повествование, причем его прихрамывающий шаг странным образом напоминает походку усопшего Ивана.

Режиссер не просто представляет беса в людском обличье, но и придает ему некие человеческие качества, допустив возможность превращения его в исправляющегося грешника. Во всяком случае, финал фильма неоднозначен, там нет точного ответа на вопрос – а что же дальше? Автор предлагает каждому домыслить это самостоятельно. И в этом плане, мне кажется, фильм не безопасен для вновь обращающихся в веру Христову, поскольку режиссер выставляет Легиона неким, местами даже симпатичным, существом, которому не чуждо ничто человеческое, даже сострадание, как было показано в финальной части фильма.

ЧТО ГОВОРЯТ БОГОСЛОВЫ?

Перечитывая отзывы зрителей, я разделил бы их условно на две группы: одна, и она значительно больше, восторгается фильмом, другая – критически осмысливает увиденное, отмечая недостатки и спорные моменты картины.

И один из самых важных: есть ли возможность покаяния у бесов? Что говорят об этом богословы?

После отпадения части ангелов от Бога, неизвестно ни одного случая обращения духов тьмы к свету. Однако, согласно свидетельству свт. Василия Великого, все творения Божии имеют возможность покаяния по неисчерпаемому Милосердию Господа, и даже диавол мог покаяться до совращения им человека. (Василий Великий, свт. Творения. М., 1993. Т. 2. С. 321.)

После же падения Адама укоренение сатаны в отступничестве стало столь велико, что обращение для бесов стало невозможным, в чем и заключается, по слову св. Григория Великого, «причина того, что не молятся за диавола и ангелов его, присужденных к вечному наказанию». (Григорий Двоеслов, свт. Творения. М., 1999. С. 689.)

В развитии данной темы мы находим интересные свидетельства в духовно-культурном наследии. В числе византийских патериковых сказаний есть повествование о «кающемся» бесе, который в облике человека является некоему старцу, пытаясь обманным путем узнать о возможности для него покаяния и возвращения на небо. Старец по усердной молитве получает через ангела ответ, что Господь не отвергает никого, кто приходит к нему в покаянии, и особый чин покаяния для беса. В данном чине сказано, что бес может быть прощен, если три года будет стоять лицом на восток, непрестанно взывая к Богу, именуя себя «древней злобой», «помраченной прелестью», «мерзостью запустения». Но бес, услышав о такой возможности спасения, с хохотом ее отвергает: «Никогда я не променяю своего почетного положения на такое бесчестие!», – заявляет он. (Дурново Н. Н. Легенда о заключенном бесе в византийской и старинной русской литературе // Древности. Труды славянской комиссии Московского археологического общества. М., 1907. Т. 4. Вып. 1. С. 152, 326.)

После просмотра фильма на душе у меня остался непонятный осадок. Попытка автора сделать из смертельного противостояния человека и беса веселенькую комедию, с яркими талантливыми перевоплощениями, вызывала у меня стойкое неприятие. Слишком много примеров из окружающей жизни, когда страсти, навязанные бесами, лишали близких мне людей всего – благополучия, счастья, здоровья, рассудка и наконец самой жизни. За что любить того, кто всем своим существом, всеми силами, данными ему от сатаны, стремится погубить тебя, действуя порой настолько изощренно, что начинаешь ощущать серьезную зависимость от чего-либо только тогда, когда она становится твоею страстью, твоим пороком?

Глядя на окружающий тебя мир, видишь, сколь стремительно наступление зла на земную цивилизацию: когда целые континенты ввергаются в кровопролитные войны, в которых гибнут миллионы людей, когда народы развитых стран превращаются в развращенное стадо потребителей, когда совращение малолетних, однополые браки и тому подобное считаются нормой на «просвещенном» Западе. И ты понимаешь, что все это происки неких нематериальных сил, которые стремятся уничтожить человечество, ввергнув его в бездну кровопролития и разврата.

В смертельном противостоянии человеческого существа и дьявола не может быть места юмору и любви, не должно так непринужденно и легко разглагольствовать на темы добра и зла. В фильме есть одна сцена, в которой бес связывает Ивана и пытается его сжечь и только заступничество Бога спасает монаха от смерти. Весь этот страшный эпизод представлен некой легкой забавой беса, который таким образом пытается сломать упрямого инока и захватить его душу. И при этом у зрителя не возникает панического ужаса от увиденного, ведь это игра. Так и происходит постепенная подмена понятий о добре и зле. Автор как бы задается вопросом – если Бог может простить человеку любое преступление, при условии, что тот искренне раскается, то почему Он же не может отпустить грехи и падшему ангелу, превратив его сначала в грешника, а затем и сотворив из него праведника? Вопрос этот автор оставляет открытым, ведь беса в финале фильма игумен принимает в свою обитель.

Николай Лудников.

Фото сайта www.filmz.ru

"Колокол Севера" №6(71) ноябрь 2016 г.