Хранитель

Для издания, которое создают энтузиасты на деньги благотворителей и читателей, каждый выпуск событие. Но сегодняшний все-таки особенный – 100-й по счету. Сегодня мы решили вспомнить некоторые материалы прошлых лет. Так, «Хранитель» Николая Лудникова вышел в газете «Колокол» в апреле 2008 года.

Никто не знает точно, сколько верующих погибло в богоборческие послереволюционные годы. Однако даже приблизительные цифры поражают воображение. За веру в Господа пострадали миллионы людей. По-своему ярка и трагична, судьба каждого христианина, прошедшего до конца свой нелегкий крестный путь. Большинство из них были расстреляны или погибли в лагерях. Об одной такой яркой судьбе своего земляка, а родился я в городе Великом Устюге, и хочу рассказать.

Чем старше я становлюсь, тем сильнее меня тянет на родину. Не передать словами те чувства, которые испытываешь, глядя на православные церкви Великого Устюга, гуляя по набережной этого небольшого уездного городка. Значительная часть моего детства прошла в этом городе. Маленьким мальчиком бегал я по его незаасфальтированным улицам и переулкам. Никогда не забуду вкус устюгского мороженого, такого эскимо мне больше нигде есть не доводилось. Имея в кармане 30-50 копеек, мы чувствовали себя богатыми. Еще бы! На них можно было купить мороженое (эскимо стоило 11 копеек, пломбир – 22), выпить несколько стаканов лимонада с двойным сиропом, купить кулечек карамели «дюшес» или мятных конфет. Сейчас все это кануло в Лету, никогда не окунуться нам в атмосферу беззаботного детства, и не потому что мы выросли, а потому что нет больше той России.

А какая необычная архитектура у деревянных домиков Великого Устюга. Придирчиво рассматривая каждое строение, вы не сможете найти двух совершенно одинаковых. Это своеобразие внешнего облика, неповторимый колорит не найдешь сейчас ни в одном современном мегаполисе. Сравнивая свой родной город с Тотьмой, которая на 10 лет старше Устюга, я невольно задавал себе вопрос: как же удалось местным жителям сохранить в целости и сохранности здания далекой эпохи? То, что это было нелегко, а порой и небезопасно, я знал не понаслышке. Так, в Тотьме практически не осталось старых домов, всю историческую часть города заставили бездарным новостроем, погубив окончательно ее самобытность. Даже уникальные церкви, парящие словно огромные белые лебеди над городом, не в состоянии теперь восполнить этот архитектурный пробел.

Впервые о городе Устюге было упомянуто в одной из летописей в 1147 году, он ровесник Москвы. Маленький городок Великий Устюг имеет славную историю, которой позавидуют многие города-миллионеры. Одних только святых в городе насчитывают семь. Шесть местночтимых и один – Прокопий Праведный – первый юродивый на Руси, почитаемый во всем православном мире. В Великом Устюге в первой половине XIV столетия родился святой Стефан, покровитель земли Коми, первый епископ Великопермский.

Уже в XIII веке около Устюга было три монастыря: Троице-Гледенский (конец XII века), Михайло-Архангельский (1212 г.), Иоанно-Предтеченский (2-я пол. XIII в.). С конца XIV века Устюг был союзником Москвы, ее форпостом для завоевания северных земель. При учреждении «государева удела» Иван Грозный включил Устюг в число опричных городов, на которые он мог опереться, проводя в жизнь свои государственные реформы. С конца XVI века Устюг стал официально называться Великим Устюгом.

Посетив в очередной раз краеведческий музей Великого Устюга, я купил там несколько книг, посвященных его историческим ценностям, его истории. Из них-то я и узнал имя человека, благодаря которому удалось сохранить уникальный архитектурный облик моего родного города. Звали этого подвижника Николай Георгиевич Бекряшев.

Об этом человеке написано много хвалебных материалов. Большинство краеведов и исследователей считают его этаким добрым чудаком, который, проработав директором краеведческого музея более двадцати лет, занимался собиранием раритетных икон, церковной утвари и боролся за сохранение храмов и исторической части Великого Устюга. Вот что пишет о нем Л. Н. Сыроватская в статье «Музей северодвинской культуры»: «…Бекряшев в маленьком сухонском городе совершил подвиг, создав замечательный музей. Старик бился за охрану памятников города и, пожалуй, этим он, непонятный, и снискал себе злобу невежд. Маленький, седой, с чудным стеклом в руках, Бекряшев исходил весь город, все его тайники, чердаки, подвалы, закоулки, холодные залы церквей. Он искал сокровища и находил их. Бекряшеву мы обязаны тем, что сейчас мы можем видеть и осязать прекрасные творения старых мастеров…».

Те, кто рушил храмы и расстреливал священников, прекрасно понимали, какую опасность для них представляет этот пожилой человек. И не злоба неведения толкала их на все новые преступления, а лютая ненависть к Православию, к его святыням, к русскому народу. И искал Николай Георгиевич истинные сокровища, он спасал иконы и церковные книги от полного уничтожения.

Родился Николай Георгиевич Бекряшев 30 марта 1874 года в деревне Долгополовской (Выропаихе), что под Красноборском. Николай рано потерял родителей, с детства познал тяжелый крестьянский труд. Живописи маленький Николай учился в иконописной мастерской Соловецкого монастыря. Прожил он там два года, неся вместе с монахами все тяготы монастырского бытия, стоя на молитвах, ограничивая себя в еде в дни поста, выполняя предписываемые уставом послушания. Будучи студентом Петербургской академии художеств, он организует небольшой отряд из своих единомышленников и едет работать к себе на родину, расписывать стены вновь отстроенной Усть-Евдской церкви. Было ему в ту пору уже 33 года. Работа велась два года, с 1907-го по 1909-й. В этой же церкви в 1910 году состоялось венчание Николая Георгиевича Бекряшева с Людмилой Федоровной Борисовой. Даже обладая столь скудными материалами о его жизни в молодости, мы можем предположить, что Николай Георгиевич Бекряшев был глубоко верующим человеком, доказательством этому послужила и вся его дальнейшая жизнь.

В статье «Таким был мой отец», опубликованной в газете «Советская мысль» от 30 марта 1994 года, его дочь Зоя Николаевна Бекряшева пишет:

«…Хорошо помню переживания отца, связанные с закрытием и разорением святых храмов. Это было ужасное зрелище. Особенно тогда, когда церковь взрывали – иногда годами не убирались развалины. Настоящее издевательство над искусством, надругательство над верой!

Болью в сердце отзывается сцена сбрасывания с колокольни самого большого колокола «Варлаам» уникальной работы. Над этим «трудились» несколько дней, так как никакой техники не было. При падении колокол гудел, словно плакал. Это было ужасно!

Вспоминаю, как отец переживал утрату для города иконы-складня Владимирской Божией Матери XVII века работы Прокопия Чирина, строгановского письма… А вот прекрасную библиотеку Успенского собора отцу в то время удалось спасти…

Сколько энергии, нервов приходилось затрачивать отцу, чтобы спасти хотя бы часть храмов, церковного имущества. И в том, что сегодня устюжане могут гордиться уникальными памятниками старины, есть немалая заслуга Н. Г. Бекряшева. Вот только обидно, что до сих пор не оценено всё, что отец сделал для города и музея…».

Спустя шесть лет после написания этой статьи устюжане таки вспомнили о своем герое, в 2000 году ему было присвоено звание почетного гражданина Великого Устюга. Лучше поздно, чем никогда!

Для того, чтобы понять, насколько сильным было сопротивление народа богоборческой власти, и оценить весь масштаб репрессий большевиков, приведу выдержки из книги Олега Платонова «История русского народа в XX веке»:

«По всей России шли столкновения между большевистскими грабителями, изымавшими ценности у Русской Церкви, и православными русскими людьми.

Однако силы были неравны. На стихийные выступления православных большевистские власти отвечали организованным чекистским террором. Арестовываются тысячи священников и православных активистов. На справедливый протест верующих людей антирусская власть отвечала расстрелами и пытками лучших граждан Отечества. Только в начале 20-х (1920-х – прим. авт.) годов смертной казни подверглись 10 тыс. священнослужителей. Всего же в 20-30-е годы (1920-1930 гг.) было убито 200 тыс. служителей Русской Церкви. Еще полмиллиона прошли через тюрьмы и ссылки. Центром руководства культурными погромами в СССР стал «Союз безбожников», превращенный из организации, ведущей преимущественно антирелигиозную пропаганду, в «Союз воинствующих безбожников» (СВБ).

Осенью 1930 года в Москве и других городах России запрещается колокольный звон. За 1925- 1933 годы по РСФСР, Восточной Украине, Восточной Белоруссии были сняты на переплавку 385 310 колоколов, общим весом 36,4 тыс. т бронзы. От всего существовавшего колокольного богатства России до нашего времени сохранилось несколько процентов.

2 июля 1932 года на заседании руководящего органа СВБ под председательством М. Губельмана был рассмотрен вопрос «О директивах к составлению второй пятилетки СВБ». В документе декларировалась цель к 1937 году достигнуть «по-настоящему полного обезбоживания СССР».

К концу 1930-х годов большинство из оставшихся в живых священнослужителей находилось в тюрьмах, лагерях и ссылке. Церковная организация была разгромлена».

В Великом Устюге репрессиями против православных людей руководили: комиссар секретно-оперативного отдела Губчека, первый комендант концентрационного лагеря Александр Генрихович Козе, секретарь губкома РКП (б), член коллегии правозащитников и обвинителей Генрих Карлович Клаас, зав. отделом по внутреннему управлению ГИКа, член коллегии правозаступников и обвинителей при Ревтрибунале Адольф Авелевич Сегаль. Команду «единомышленников» эта пришлая банда набирала из числа деклассированных элементов, уголовников и пьяниц.

Вот в какой атмосфере вел свою борьбу Николай Георгиевич. Открыто выступать в то время против богоборческих сил было равносильно смертному приговору.

Кто знает, сохранились бы или нет православные святыни Великого Устюга, если бы не встали на их защиту люди, подобные Николаю Георгиевичу Бекряшеву. Им и его единомышленниками была проделана огромная работа по спасению культурных и духовных ценностей. Совершены десятки экспедиций в глубинку, где из разрушенных храмов были спасены православные реликвии. Были написаны сотни писем в органы государственной власти в защиту духовного и архитектурного наследия наших предков. Спасены от разрушения многие храмы и церкви. Благодаря его стараниям мы имеем счастье видеть сегодня уникальный иконостас ТроицеГледенского монастыря, соборы Успения Пресвятой Богородицы, Архангела Михаила, церкви Дмитрия Солунского, Сергия Радонежского, Прокопия Праведного, Вознесения, святителя Николая, Чуда Архистратига Михаила.

Прошло восемьдесят лет со дня гибели великого защитника православных святынь жемчужины русского севера – града Великого Устюга. Арестовали Николая Георгиевича Бекряшева 20 февраля 1938 года. Он был объявлен врагом народа и приговорен к трем годам заключения в исправительно-трудовом лагере. 6 апреля 1939 года он умер в Онежском ИТЛ (станция Плесецкая Архангельской области).

Это лишь маленькая страничка героического и трагического прошлого нашей Родины, на примере милого моему сердцу, больного, уже немолодого человека большого мужества Николая Георгиевича Бекряшева, православного христианина. Всю свою жизнь он с достоинством нес свой крест, чтобы в конце пути умереть на нем.

Николай Лудников

«Колокол Севера» №5(100) ноябрь 2021 г.